Перейти к основному содержанию
урф-адетлеримизни унутмайыкъ

 

 Rustemov  О. D.
Crimean engineer-pedagogical university
 
 
In the article are examined the sharp problems of internal conflicts of Crimean Tatar language at the level of orthoepy and orthography.
Keywords: orthoepy, intralinguistic conflict, alphabet, norms of pronunciation, phonetics, osmanish epoch, word-formation process, distortions.

В статье рассматриваются острые проблемы внутренних конфликтов крымскотатарского языка на уровне орфоэпии и орфографии.

Ключевые слова: орфоэпия, внутрилингвистический конфликт, алфавит, нормы произношения, фонетика, османская эпоха, словообразовательный процесс, искажения.

 
Постановка проблемы. Как отмечает В. М. Русановский, "если общество хочет избежать диглоссии, следует позаботиться о реальной, а не о прикрытой  бюрократическим самовосхвалением функциональной равноправности всех  языков" [1: 9]. Сегодня, как и 20 лет назад, соотношение крымскотатарского языка с другими языками крымского ареала - русским и украинским - не является равнофункциональным, и потому, если не принять экстренных мер, произойдет сокращение количества языков, участников языковой ситуации, тех, которые функционально ограничены, то есть крымскотатарского. Подобная расстановка сил связана с внешними политическими факторами: военным поражением Крымского Ханства в конце 18-го века и последующим интенсивным освоением вновь приобретенных территорий победителем – Российской империей. Стратегические приоритеты метрополии и ситуативный общеполитический вектор обуславливали форсированность принудительной интеграции Крыма в состав России и, как следствие, особенно жесткое отношение к нелояльному местному населению. В настоящий момент, в силу сложившейся относительно благоприятной политической обстановки, крымские татары пытаются вернуть себе утраченную государственность, хозяйственную и экономическую независимость, этническую и культурную целостность и идентичность. Для этого необходимо, прежде всего, решить внутренние задачи.
В этой связи одной из наиболее актуальных проблем является восстановление функциональных способностей крымскотатарского языка, а именно: наполнение его лексической и терминологической базы, реанимация морфологических процессов, выправление синтаксиса, упорядочивание орфографических, орфоэпических и фонетических норм, разработка специальных стилей речи. Этому должна предшествовать работа по более полному описанию крымскотатарского языка, как в диахронии, так и синхронии.
Обзор литературы. К исследованиям посвященным изучению крымскотатарского языка, его истории, проблемам современного состояния следует отнести труды Б. Чобан-заде, А. Меметова, Э. Севортяна, С. Р. Изединовой, Э. Акмоллаева и других языковедов. Однако эти работы не исчерпывают информационного дефицита по данному вопросу. Как справедливо замечает С. Изединова,  «Назрела необходимость монографического описания крымскотатарского языка на всех уровнях в объеме трех его диалектов — среднего, степного и южного, включая научную грамматику современного литературного языка с учетом особенностей языка довоенного периода и новых элементов… Очевидно, полное описание языка невозможно без серьезного сопоставления с литературным языком конца XIX — начала XX вв., в формирование которого основной вклад внес крымскотатарский просветитель и публицист Исмаил мырза Гаспралы» [2].
Актуальность проблемы. Для решения вышеописанных лингвистических задач, прежде всего, необходимо определить и четко разграничить круг вопросов, которые конкретизировали бы работу по выявлению сути внутренних конфликтов, тормозящих естественную эволюцию крымскотатарского языка, его дериватологические функции. Разрушительные действия, предпринятые в отношении  крымскотатарского языка в разное время, а особенно в первые десятилетия советской власти, породили подобные проблемы на всех уровнях, начиная от фонетики и алфавита и заканчивая стилистикой. От их успешного разрешения зависит дальнейшее развитие крымскотатарского языка в границах внутренней типологии.
Целью настоящего исследования является попытка отобразить всю глубину и остроту данных проблем и конфликтов на примере орфоэпии и фонетики и наметить пути их решения через модернизацию действующего алфавита.
Носителей живого языка, во всем его диалектном многообразии становится все меньше, и они уже не в состоянии поддерживать произносительную норму. В силу устойчивой тенденции говорить на родном языке крымские татары, сталкиваясь с лексическим дефицитом, обращаются к средствам других типологически близких языков: узбекского, турецкого. В результате наблюдаются случаи искажения артикуляционных процессов при произношении слов.
 Нарушения в произношении, или даже утрата исторически обусловленной нормы, напрямую связаны также с несовершенством действующего алфавита. Как известно, любой алфавит не более чем условность, призванная максимально точно графически отображать звуковой состав того или иного языка. Крымскотатарский язык, как и все остальные тюркские языки, очень давно утратил собственную письменную традицию, основанную на рунических знаках. Несомненно, это была наиболее адекватная система отображения музыкального строя тюркского языка. В последующие после древнетюркского периода, более полутора тысячи лет развития крымскотатарский язык использовал и продолжает использовать чужие графические системы: согдийское письмо, затем арабское, латиницу и кириллицу.
 
В настоящем кириллическом алфавите, допущен целый ряд серьезных искажений и недочетов. Во-первых, алфавит, будучи в основе своей кириллическим, крепко «привязал» крымскотатарский язык к нормам русской фонетики и орфографии. После его принятия стало глупо и неудобно писать «пиргадир» вместо «бригадир», «вазгал» вместо «вокзал», «савет» вместо «совет», «сосьялизм» вместо «социализм» и т. д. В вопросах заимствования очевидным стало давление русского языка, что сказалось на последующей утрате в крымскотатарском языке механизмов ассимиляции все возрастающего потока с течением времени «интернационализмов» и «советизмов». Таким образом, была снята естественная преграда проникновению в крымскотатарский язык неоправданных заимствований, а в наше время - целого обвала лексики русскоязычного происхождения, как общего, так и специального характера. Употребление «русизмов» в настоящий момент является нормой разговорной и даже письменной речи.
С другой стороны, переводя алфавит на латинскую основу в той форме, в которой он существует для турецкого языка, крымскотатарский язык начнет испытывать еще большее давление теперь уже со стороны языка турецкого. Так как турецкий язык типологически близок крымскотатарскому, а по своему внутреннему состоянию является полностью кодифицированным, этот процесс закончится абсолютной и скорой ассимиляцией, попросту говоря «отуречиванием» языка крымскотатарского.
 
   Нечто подобное, правда, по другим причинам, крымскотатарский язык уже переживал в османскую эпоху, когда правилом хорошего тона было щеголять знанием арабского и персидского языка, а письменная речь вообще состояла из арабских слов, от тюркской же лексики, по большому счету, сохранялись только модальные глаголы – «этмек», «япмакъ», «олмакъ» и «булмакъ» (тедкъикъ этмектесадюфте олмакъ и т. д.), а также личные и притяжательные местоимения. Повальное увлечение арабским языком породило в свое время даже искажение в произношении, что было выражено, прежде всего, в манерной подмене широких заднеязычных гласных на узкие переднеязычные, как например: «пâре», вместо «пара» (деньги), подобно тому, как это происходило у анатолийских турок. Об этом явлении с неудовольствием писал Б. Чобан-заде в своем труде «Къырымтатар ильмий сарфы»: «Къырымтатарджада умумиетле китабий, яни окъумыш адамларгъа бир теляффуз бардыр ки, даима къалын сесли сёзлерни индже сеслерге чевирир…». (В крымскотатарском произношении повсеместно в среде книжных, то есть образованных людей постоянно происходит подмена широких гласных на узкие…) (перевод Р.О.) [3: 45]
 
Османский язык стал единым книжным всей Османской Империи, в том числе и политически зависимого от него Крымского Ханства. Об этом свидетельствует сравнение многочисленных литературных памятников эпохи XV-XVIII веков, созданных на территории Крыма, с подобными же памятниками турецкого происхождения. Но в османскую эпоху была живая и очень мощная энергетика народного языка, и многочисленные его носители. Сейчас, увы, этого нет.
 
Обращаясь непосредственно к недостаткам ныне действующего кириллического алфавита, необходимо отметить то, что в нем очень условно отображены такие специфические звуки крымскотатарского языка, как «ö» и «ü». Безусловно, они есть и всегда были, как узкогубная пара широкогубным «о» и «у». Эти звуки с различными оттенками произношения существуют во всех трех основных диалектах крымскотатарского языка. На письме они отображаются знаками «ё» и «ю». Конечно, существует договоренность, что эти «ё» и «ю» в крымскотатарском алфавите обозначают звуки «ö» и «ü», но сколько человек об этом знает наверняка? Старшее поколение уходит, унося с собой правильное звучание таких слов, как «ömür» или «ölüm», а новые поколения начинают произносить «омюр» и «олюм» именно так, как они написаны, ориентируясь, прежде всего на произношение звука «ю», в русском звучании. Такое положение вещей породило такую не совсем уверенную оговорку о том, что предшествующий гласный «о», например, сужается под воздействием последующего «ю», или мягкого знака,  как будто исторически он не был узким. На наш взгляд, если звук узкий, надо его сразу отображать в подобающем виде, а не оправдывать нехватку графических средств кириллического алфавита мудреными правилами.
 
Звук «ю» в крымскотатарском нужен исключительно в случаях стяжения двух звуков «й» и «у», например: «къую». Это же касается звука «ё», хотя и здесь уместней все же употребить две буквы: и «й», и «о», а также «й» и «у» («йокъ», а не «ёкъ», «йукъ», а не «юкъ»).
Введение отдельных знаков для фонем «ö» и «ü» устранит такие конфликты между нормой произношения и орфографией как, например, начальное «йу» в слове «юзюм» (узб. – «узум» [14:121]; тур. – «üzüm» [13:891]; Словарь Махмуда Кашгари - «üzüm» [4(I):88]). В начале слова присутствует звук «ü» то есть «üzüm», если же предположить «йу», то в этом случае мы имели бы обязательную диалектную пару северного крымского диалекта в виде «джузюм», так как в этом диалекте начальный «й» всегда переходит в «дж», как и многих западно-кыпчакских языках. Но мы такой пары не имеем. Употребление же единственной буквы «ю» во всех случаях без исключения искусственным образом выводит из обращения звук «ü» в устной речи.
Необходимо также различать на письме различный гласный состав в первых слогах таких слов, как, например «ёнилиш» и «ёкълама». В первом случае это безусловно: «й+ö», тогда как во втором «й+о», но пишутся эти слова одинаково.
 
  В свете вышесказанного представляется совершено различным произношение такого слова в вариантах его написания, как: «тюшюрмек» и «тüшüрмек». В устах молодых татар это слово будет звучать абсолютно так, как если бы его прочитал русский человек. Отсюда окказиональные фонетические искажения в речи молодых дикторов крымскотатарского радио и телевидения.
 
Звуки «ü», «ö» присутствовали в крымскотатарском алфавите, как специальные, отдельные графемы, когда он базировался на латинской основе. Но для поддержки правильного произношения и соблюдения правила сингармонизма гласных в крымскотатарском языке совершенно не обязательно весь алфавит переводить на латинскую основу. Эти звуки вполне возможно воспроизвести в вариантах графем “ў” либо “Ұ” или “Ү”, а также “Ө” или “ő” или “ǒ”, что и представляется необходимым.
 
Кроме мероприятий по возвращению утраченных гласных звуков в действующем алфавите следует отметить необходимость разрешения таких конфликтов как наличие «лишних» звуков и графем их изображающих: «ц» и «щ», и перспективу их изъятия. Употребление этих звуков связано исключительно с русизмами, но совершенно не характерно для крымскотатарского языка. Существование этих графем, оправдывая наличие и, соответствующих звуков, нарушает произносительную норму слов, наподобие «шекер» в русифицированную «щекер». Спорно также наличие звука «ж». Возможно, его употребление стало необходимо в связи с проникновением в язык большого количества заимствований международного характера. Но вполне вероятно вытеснение этих лексем собственно тюркскими либо арабскими эквивалентами, в результате чего отпадет нужда и в этом звуке. Либо замена этого звука на звук «дж».
Не идеально графическое изображение и самого звука «дж». Оно выглядит как два звука, следующих друг за другом, тогда как это один аффрикативный звук переднеязычного образования. Возможен вариант его транскрибирования по-узбекски просто “ж”, либо “j», как это в азербайджанском языке.
Существует необходимость ввести в оборот употребление графемы «w», либо другого его варианта для отображения специфического звука огубленного «в». (Ср. произношение звука в конце слова: «уянув»). Этот звук, употребленный в начале слова, или слога отличается  по способу образования от фонемы в слабой своей позиции. (Сравни: «вазгеч» - твердое «в», при произношении нижняя губа соприкасается с верхними зубами, и «сорав» - губы округляются). На письме же эти два разных звука обозначаются одной и той же буквой. Фонема «w» характерна для северного диалекта крымскотатарского языка, и совершенно не употребима в южном. Это еще одна причина того, почему эти звуки необходимо различать.
 
Особого внимания заслуживает вопрос о нормированности фонемы «Х» в некоторых отдельных случаях произношения арабо-язычных основ, а также возможность ввода в алфавит дополнительного звука «ҳ», более мягкого. Отказ от вариантов аллофона «х» в арабском звучании вполне логичен и оправдан с точки зрения фонетических законов крымскотатарского языка. По свидетельству Махмуда Кашгари, тюркским языкам вообще не свойственно употребление этих звуков, ни мягких, ни твердых. Исключения, по его словам, составляли лишь возгласы «Хайт, хайт» и «Хаш, хаш», которыми тюрки огузы погоняли свою домашнюю скотину. Однако, М. Кашгари, живший в 12-ом веке, говорит также и о проникновении в тюркские языки большого количества арабских слов, употребление которых уже в его время стало необходимостью. При этом тюрки путали, а порою вообще не умели идентифицировать по звучанию три разновидности звука «Х» - «ھ  ;ح ;خ». Различали в лучшем случае лишь два их варианта – твердый и мягкий. Так как количество арабских слов в крымскотатарском языке, как и в других тюркских языках, неуклонно возрастало, наличие двух звуков «х» стало нормой, и таковой оставалось до недавнего времени. В связи с этим не совсем понятна логика написания и произношения таких слов, как «mahkeme», «mahkum», «hakim», «hüküm» - в крымскотатарской орфографии (и орфоэпии соответственно): махкеме, махкум (осужденный), но «аким», «укюм». Все эти слова происходят из одной основы «хкм», и, исходя  из особенностей арабского словообразования, во всех них присутствует один и тот же звук «х», а именно: ح , почему же тогда где-то мы пишем и произносим этот звук, а где-то нет? Единственное потому что этот звук в первом случае находится в середине слова, в позиции перед согласным «к», а во втором в абсолютном начале слова перед гласным «а», или «у», как в слове «уруфат»?
 
В данном случае выпадение звука «х» представляется обоснованным исключительно в именах собственных (Асан, вместо Хасан, Айдер вместо Хайдер, и т.д.). Во всех остальных случаях мягкий вариант звука «х» (h) необходимо восстановить. Во-первых, для достижения благозвучной, грамотной речи, в таких словах как, например «муим» (мўҳим), или «мюит» (мўҳит), когда совершенно недопустимо стяжение двух разнокачественных гласных, как невозможное обстоятельство для тюркских языков.
 
Во-вторых, изъятие звука «х» было скорее популистским шагом в период активного становления советской власти, заигрывания с крестьянством и рабочим классом, уничтожения всех достижений предыдущей «высокой культуры», смещения произносительной нормы далеко на север. В-третьих, возвращение звука и буквы мягкого «х» восстановит общую логику словообразовательного процесса.
 
Требуют также своего более удачного письменного выражения, состоящего из одного знака такие двойные графологические символы, как «къ», «гъ» и «нъ». Это самостоятельные фонемы, которые вполне могут быть выражены однобуквенными символами, например: «Қ», «Ғ» и «Ң».
Выводы. Таким образом, в отношении проблем фонетического и орфоэпического свойства необходимо определиться с тем, что в крымскотатарском языке, как и во всех других современных языках существуют собственные нормы письменного и разговорного языка. Эти нормы различны. Письменный язык является в большей степени идеальным, утонченным и призван сохранять в себе следы литературных и языковых влияний, традиций, которые складывались не одну сотню лет. В этой связи необходимую и нужную реформу алфавита представляется возможным произвести в рамках существующего кириллического алфавита, путем:
1. Введения двух недостающих графем гласного состава – «ö» и «ü»;
2. Введения недостающего мягкого варианта «ҳ»;
3. Изъятия ненужных графем «ц» и «щ»;
4. Соответствующее графическое изображение звука «дж», например, в варианте «j».
Все вышеуказанные «нововведения», не являются сколь-нибудь существенной помехой при наборе текста и раскладке компьютерной клавиатуры. Дополнительные знаки достаточно просто «посадить» на неупотребительные клавиши.
Литература:
1.      Прогностичні функції соціолінгвістики // В.М. Русанівський //Мовознавство. 1989 № 1 – С 9-14.
2.      Изидинова С. Р. Современное состояние и проблемы изучения крымскотатарского языка. Интернет-ресурс: tatar.com.ru
3.      Чобан-заде Б. Къырымтатар ильмий сарфы \\Научная грамматика крымскотатарского языка. Транслитерация с арабской графики издания 1925 г. \\ Симферополь: Доля, 2003 – С. 187
4.      Divanü lugat-it-türk tercümesi. Çeviren Besim Atalay. – Ankara, 1939. – C. I – 530 s.; 1940. – C. II – 366 s.; 1941. – C. III. – 452 s.; Т. – 1 С. 6-11.
5.      А.Н.Гаркавец. Очерк крымскотатарской фонетики, морфологии и орфографии// Кърымтатарджа -русча лугъат / Составители: Ш.А.Асанов, А.Н.Гаркавец,С.М.Усеинов.– Киев: Радянська школа, 1988.– С. 198-236.
6.      OsmanlıcaTürkçe Ansiklopedik Büyük Lugat //İstanbul: Türdav, 1995. С. 1070
7.      Крымскотатарско - русский словарь.// Составил С.М. Усеинов. Тернополь: СМНВП «Диалог», 1994. – С. 397
8.      Языки народов СССР. – Т.2: Тюркские языки /Под ред. Н.А. Баскакова. – М.: Наука, 1966. Крымскотатарский язык// Э. Севортян С. 254-276. 
9.      « ديم ر يا قوقى حو  لارء  خالق   М. Якубов. («Юридическая помощь населению»). Симферополь: Крымгосиздат, 1927. – С. 30
10.   «Грезы розового сада». Составитель Н. Абдульваапов. Симферополь: Сонат,1999. C. 84.
11.  Произведения турецких авторов см. Köprülü, Fuad. Eski Şairlerimiz, Divan Edebiyatı Antolojisi, İst. 1931. C. 116.
12.  А.Н.Гаркавец. Очерк крымскотатарской фонетики, морфологии и орфографии // Кърымтатарджа-русча лугъат / Составители: Ш.А.Асанов, А.Н.Гаркавец, С.М.Усеинов.– Киев: Радянська школа, 1988.– Стр. 198-236.
13.  Rusça – Türkçе büyük sözlük. //İstanbul: Multilingual 1994 – С.950
14.  Русско-узбекский словарь. Ташкент: Главная редакция Узбекской Советской Энциклопедии, 1983. – Т. I – С. 807, Т. II – С. 797.
 
 Об ассимиляции заимствований в крымскотатарском языке см. статью Э. Севортяна «Крымскотатарский язык» в сборнике: Языки народов СССР. – Т.2: Тюркские языки /Под ред. Н.А. Баскакова. – М.: Наука, 1966. С. 254-276. А также тексты  на крымскотатарском языке 20-х годов XX века, содержащие адаптированные заимствования, например:  « ديم ر يا قوقى حو  لارء  خالق   М. Якубов. («Юридическая помощь населению»). Симферополь: Крымгосиздат, 1927. В книге встречаются следующие примеры употребления заимствованных слов: «аблукъат» (адвокат) стр. 5; «чинуфник» (чиновник) стр. 13; «савет» (совет) стр.6; хазяйства (хозяйственный) стр. 5, и т.п.
 
 Под крымскотатарскими литературными памятниками эпохи подразумеваются, прежде всего, образцы поэзии дошедшие до нас, таких авторов, как Бора Гази Герай, Резмий, Ашык Умер, Кямиль, Джевхерий, и др. Сами тексты доступны в многочисленных антологиях, изданных в последние годы, например: «Грезы розового сада». Составитель Н. Абдульваапов. Симферополь: Сонат, 1999. C. 84.Произведения турецких авторов см. Köprülü, Fuad. Eski Şairlerimiz, Divan Edebiyatı Antolojisi, İst. 1931.C. 116.
 О составе гласных фонем в крымскотатарском языке см. А.Н.Гаркавец. Очерк крымскотатарской фонетики, морфологии и орфографии // Кърымтатарджа-русча лугъат / Составители: Ш.А.Асанов, А.Н.Гаркавец, С.М.Усеинов.– Киев: Радянська школа, 1988.– Стр. 198-236.
 
 Ср. топонимы «Янкой» (например, Биюк Янкой, ныне Мраморное) и Джанкой, город в северной части Крыма. Образовано: Янъы// Джанъы + кой – новая деревня.
 Примеры взяты из крымскотатарско - русского словаря в издании: Крымскотатарско - русский словарь.// Составил С.М. Усеинов. Тернополь: СМНВП «Диалог», 1994. С. 397.
 Об особенностях фонетики древних тюрок см. Divanü lugat-it-türk tercümesi. Çeviren Besim Atalay. –Ankara, 1939. – C. I – 530 s.; 1940. – C. II – 366 s.; 1941. – C. III. – 452 s.; Т. – 1 С. 6-11
 См. - OsmanlıcaTürkçe Ansiklopedik Büyük Lugat //İstanbul: Türdav, 1995. С. 1070
 Слово в действующей орфографии [7], в скобках представлен вариант их более полного и грамотного написания.

 

Категория

Источник
http://ilmiyqirim.blogspot.com/2012/04/blog-post_9422.html